№10 от 26 февраля 2009 | На главную |
Фельдмаршал Суворов вполне мог стать лицом года России. Но видимо, организаторы конкурса учли некоторые щекотливые моменты суворовской биографии и послужного списка, и задвинули его до лучших времен. Да и личная жизнь Александра Васильевича отнюдь не могла стать образцом для подражания. Однако на Руси всегда считалось: «Грех не велик, молва не хороша».
Неженатый генерал
8 мая 1806 года, не дожив до 53 лет умерла Варвара Ивановна Прозоровская, в замужестве Суворова. Угасла она тихо и не заметно в Москве, где поживала не выходя в свет. О чем она думала перед смертью, нелюбимая жена великого фельдмаршала, который даже будучи на смертном ложе, не пожелала увидеть ее, хотя они значились мужем и женой почти четверть века? Какая семейная тайна заставила Суворова поступить столь не по-христиански?
А началось все в 1774 году.
Генерал-майор, кавалер ордена Святого Георгия второй степени, победитель грозных турок, Суворов в ноябре 1773 года приехал в Москву в отпуск. В то время здесь близ Никитских ворот проживал его батюшка.
Отставной генерал-аншеф Василий Иванович Суворов, начинал военную карьеру денщиком у Петра Первого, и в силу своей скупости, переходящей в скупердяйство, сумел сколотить приличное состояние. Детей у него было трое: дочерей старик сумел пристроить за приличных женихов, а вот сынок никак отца не радовал: не хотел жениться и все тут! Причин тут было несколько. Во-первых, ни ростом, ни своей фигурой внимания женского пола он не привлекал. А что до его военных побед, то дам того времени это волновало меньше, чем прыщ на собственной щечке. Во-вторых: военная служба, которой он посвятил себя с молодости, мало располагала к семейной жизни. Представьте себе военные походы, биваки, довольствие из солдатского котла. Мало кого могла прельстить подобная перспектива семейного счастья. Не компенсировал внешних недостатков и холерический темперамент, послуживший причиной бесчисленного количества анекдотов. Нетерпеливый, горячий до вспышек бешенства, неуступчивый, Суворов не всегда мог удержаться в рамках приличия. Способный на едкое словечко в царских апартаментах, в быту он становился настоящим деспотом. Но вот отношения сына и отца Суворовых были самые теплые: оба искренне любили друг друга, гордились военными заслугами. И главное — вояки каждой копейке знали цену. Оба вели скромный образ жизни. Отец выдвинул свои предложения о женитьбе. Тот, подумав, согласился с отцовским предложением: «Меня родил отец, и я должен родить, чтобы отблагодарить отца за мое рождение...»
Дело было за малым: выбрать Суворову-младшему невесту. Поскольку сами Суворовы особой знатностью не могли похвастаться, то Василий Иванович хотел выбрать сыну невесту рода знатного, забыв вероятно народную мудрость, что рубить дерево нужно по себе. И, как водится, Василий Иванович сам из экономии принялся осваивать профессию свахи. Помогли родня и знакомые, тщательно изучив предложения на рынке невест, генерал наметил невесты сыну старшую дочь князя Ивана Андреевича Прозоровского, благо род Прозоровских прослеживается от самого святого князя Владимира, крестившего Русь. Вареньке Прозоровской шел 21 год, и была она в два раза моложе Александра Васильевича, что по тем временам считалось вполне нормальным. Но чего стоил только один герб, увенчанный княжеской шапкой и положенный на развернутую горностаевую мантию.
Сама же невеста, Варвара Ивановна Прозоровская, была замечательно хороша особой русской красотой: высокая, русоволосая, зеленоглазая, она, как любая девушка ее возраста, желала любить и быть любимой. Однако по меркам Варенька не могла рассчитывать на приличную пару, в силу своего возраста. Девица такого возраста считалась перестарком, но что делать если дела у папеньки шли из рук вон плохо.
Все шло своим чередом. Помните, как у Пушкина в романе «Евгений Онегин»:
— Давал три бала ежегодно,
И промотался, наконец!
Поэтому приданое у Вареньки было весьма скромным, и предложение генерала-майора и кавалера Александра Васильевича Суворова было подобно манне небесной. И чего тут было раздумывать!
Да только: «Нельзя запрячь в одну повозку коня и трепетную лань»!
Людям, описывающим историю любви генерала Суворова и молоденькой Вареньки, Прозоровской так и хочется обвинить ее в плохом образовании и воспитании. Но нужно хорошо знать ту эпоху, чтобы понять, что молодая женщина была воспитана в духе своего времени, и никакими особыми талантами не блистала и приносить свою молодость на алтарь семейного счастья особо не собиралась. Папенька приказали и пошла. Знала три языка, умела танцевать, остальное, — не барское это дело. Рядом с острым на ум и на язык Суворовым она выглядела бледно, а учитывая его отношение к женщинам, которых и за людей-то считал мало, она и вовсе была обречена на прозябание. К ней менее всего подходил выписанный впоследствии образ «офицерской жены». Легкомысленную, привычную к светскому блеску, развлечениям, далекую от прозы жизни княжну мало привлекала жизнь на чемоданах, постоянные разъезды и жизнь на чужих, случайных квартирах. Но Суворовский натиск и туту сыграл свое дело. Через месяц после помолвки, а именно 18 января 1774 года состоялась свадьба и молодые пишут письмо новоявленному родственнику Суворова генерал-фельдмаршалу князю А. М. Голицыну, дяде Вареньки: «Сиятельный князь, милостивый государь! Изволением Божиим брак мой совершился благополучно. Имею честь при сем случае паки себя препоручить в высокую милость вашего сиятельства. Остаюсь с совершеннейшим почитанием, сиятельнейший князь, милостивый государь, вашего сиятельства покорнейший слуга Александр Суворов».
А молодая жена добавляет: «И я вам, милостивый государь дядюшка, приношу мое нижайшее почтение и при сем имею честь рекомендовать в вашу милость Александра Васильевича и себя также. Итак, остаюсь, милостивый государь дядюшка, покорная и верная к услугам племянница Варвара Суворова».
Затем военная служба Суворова продолжается. Сначала в Молдавию, а затем правительство поручает ему усмирить бунтовщика Емельяна Пугачева.
15 июля 1775 года умирает отец Суворова, не доживший всего двух недель до рождения внучки Натальи.
Пожалуй, этот период, несмотря на постоянные разлуки, болезни Варвары Ивановны, был в жизни семьи Суворовых самым благополучным.
А дальше все пошло кувырком.
Разность во вкусах, привычках, темпераментах не могла благотворно сказываться на семейной жизни Суворовых. Конфликт, как явствует из челобитной, поданной Суворовым в Духовную консисторию в сентябре 1779 года, зрел давно: «Когда в 1777 году я по болезни находился в местечке Опошне, сперва оная Варвара, отлучась своевольно от меня, употребляла тогда развратные и соблазнительные обхождения, неприличные честнее, по-чему со всякою пристойностью отводил я от таких поступков напоминаем страха Божия, закона и долга супружества; но не уважая сего, наконец презрев закон христианский и страх Божий, предалась неистовым беззакониям явно с двоюродным племянником моим Санкт – Петербургского полка премьер-майором Николаем Сергеевым сыном Суворовым, таскаясь днем и ночью, под видом якобы прогуливания, без служителей, а с одним означенным племянником одна по дворам, пустым садам и другим глухим местам...»
На этом красочном описании грехопадении своей супруги Суворов не остановился. Самолюбие его потерпело немало. Правда, писал он не сам, а нанял для этого дела писаря, доку по части написания разного рода прошений, и явно обладавшим талантом литературного сочинительства…
Заканчивалось прошение, как и подобает по тем временам, слезной просьбой о разводе и дозволении «в другой брак поступить».
Суворов конечно же лукавил, снова жениться он зарекся…
Племянник, о котором шла речь в прошении, был сыном двоюродного брата Суворова. Под началом дядюшки он служил в Польше, где отличился в сражениях, был тяжело ранен. На свою беду Суворов сам просил у князя Потемкина за племянника, и того зачислили секунд-майором в Санкт – Петербургский драгунский полк.
Однако написанное прошение никакого успеха не имела. Это в бою Суворов мог командовать полками и армиями а перед членами консистории он был всего на всего простым смертным, нарушающими основы православного брака. Ну поучил, потаскал бы за волосы, да и всего-то делов.
Суворов был взбешен несговорчивостью священнослужителей и спустя три дня посылает своего доверенного человека, в Петербург. Тот оказался деятельным стряпчим: благодаря его хлопотам Синод издал постановление, обязывающее принять к рассмотрению жалобу Суворова.
Скандал вышел страшный.
Суворов, что называется, вошел в раж. На каждом шагу, не стесняясь пикантных деталей, делился с каждым встречным своими бедами. Особенно часто упоминалась история о визите вероломного племянника в супружескую спальню во время отсутствия дядюшки. Слух о семейных неурядицах генерала не мог миновать ушей императрицы. В декабре 1779 года Суворова пригласили на торжественный прием в Зимний дворец, где он получил очередную награду, и строгое наставление императрицы не выносить сор из избы. Суворов понял, что это сражение он проиграл — никакого развода не будет. Он попытался было вновь поднять вопрос о разводе со своей дражайшей половиной, но присланный для этого специальный священнослужитель указал, что ослушиваться мнения царицы — грех немалый. И Суворов покорился, взял на себя заботы по «благоприведению к концу спасительного покаяния и очищения обличительного страшного греха»
Затем супруги выехали к месту службы Суворова в Астрахань, где генерал в простом солдатском мундире и Варвара Ивановна в скромном платье явились в храм, где их встретил священник, перед которым Суворов рухнул на колени и просил простить его с его женой, и: «Разрешить от томительства совести его!»
Но идиллия продолжалась недолго. В конце мая 1784 года Суворов вновь прибывает в столицу. Цель визита становится очевидной из коротенькой записки генерала: «Мне наставил рога Сырохнев. Поверите ли?»
По-видимому, в столь неблаговидный поступок секунд-майора Ивана Сырохнева верили немногие. Во всяком случае, Синод отверг очередное суворовское прошение о разводе по причине отсутствия свидетелей и «иных крепких доводов».
В это время Варвара Ивановна находилась на последних неделях беременности, а 4 августа 1784 года у нее родился сын Аркадий. Суворов отказывается признать отцовство. Супруги разъезжаются, так и не получив официального развода. После долгих колебаний Суворов все-таки выделяет на содержание жене с маленьким ребенком 1200 рублей и даже подумывает вернуть приданое, но потом решил не горячиться... Варвара Ивановна с сыном жили сначала у отца, а после его смерти — у старшего брата.
Дочь Наталья была отдана отцом на воспитание в Смольный институт. Однако с условием строжайшего запрета на свидание девочки с матерью. В 1796 году Аркадия Суворова, признанного, наконец, отцом, жалуют камер-юнкером, и он уезжает в Петербург. Варвара Ивановна остается совершенно одна. В один из долгих вечеров она пишет отчаянное письмо мужу, с просьбой оказать материальную помощь.
Шло время, слава Суворова растет, он получает награды, титулы. Варвара Ивановна, как его официальная супруга, становится графиней Суворовой – Рымникской.
С воцарением Павла I Суворов оказывается в опале, его ссылают в новгородское поместье. Она же по-прежнему живет вдали от света, в стесненности. Суворов на ее жалобные письма отвечал кратко: сам, мол, должен, а посему помочь не может, но впредь постарается. На его беду о семейной переписке стало известно Павлу I, который потребовал сведения о состоянии опального генерала. Оказалось, что тот имеет усадьбу в Москве, 9080 душ крестьян. 50 000 рублей ежегодного оброка и на сто тысяч рублей пожалованных бриллиантов. Узнав о таком богатстве, Павел ахнул, и приказал Суворову немедленно исполнить просьбу жены. Деваться Суворову было некуда, нрав Павла он знал хорошо, и, вынужденный подчиниться монаршей воле, отдал жене московский дом и назначил ежегодное содержание в 8000 рублей.
Опала выдающегося полководца продолжалась недолго. Прямо из ссылки Суворов от правился в Австрию, где принял командование русскими войсками, действовавшими против французов. Блестящие победы Суворова принесли ему новые почести и титулы. Отблеск его славы падал и на забытую супругу: в 1799 году она стала княгиней Италийской. Но увидеться в этой жизни им уже не пришлось. Даже глядя в лицо приближающейся смерти, Суворов не пожелал увидеться с женой. Не простил…
После воцарения Александра I о вдове генералиссимуса Суворова вспомнили, император направил ей любезное письмо и пожаловал статс-дамой и орденом Святой Екатерины первой степени. Но вдовая княгиня уже не стремилась к светской жизни. Она тихо жила в Москве, редко показываясь в обществе.
Величие людей так мало сказывается на их семейном счастье.