Сегодня мы предлагаем нашим читателям интервью с жуковской художницей Линой Ивановой.

Художник, как дерево. Если оно рождено и воспитано в питомни¬ке, а потом высажено в сад, то оно приносит те плоды, которые запланировал взять от него человек. А вот если деревце родилось в дикой природе, то оно само ищет себе питание и воспитание в каждой былинке и пылинке окружающего мира. А потом невероятными усилиями выдирает корни из земли и (с каким трудом!) перебирается в иные места, к новым учителям: былинкам и звездам. В серии книг «Сто человек, которые изменили ход истории» — представлены лишь ученые да узурпаторы власти. И только один художник Винсент Ван Гог, то самое деревце, которое «академиев не кончало». Однако ж сумело изменить всего человечества к живописи.
К блистательным результатам каждый приходит своим путем. Кто у нас в Жуковском среди пишущих маслом, лучший по применению тончайших техник исполнения?
Игорь Гугель и Клерца. И если у второго за спиной специальное образование, то второй — самостийный. Каким невероятным, непредставимым трудом он все это собрал по крупицам! Но собрал же! И благодаря отсутствию принудительного обучения пришел к вовеки неповторимой уникальности своего тончайшего стиля. Сколько чудесных художественных завоеваний было задушено детскими художественными школами? Несть числа. Есть, конечно, и те, кто от рождения знает. Что он должен растить себя сам. Тогда ему не страшны любые школы и учителя, у которых он возьмет лишь то, что нужно для его призвания, а лишнее не заденет, не нарушит его целостности. Но таких у нас единицы. Таков у нас Арам Акопян. Талант рождается с рождением человека. Отпустите его в плавание! Лишь во время показывайте незнакомые ему технологии и инструменты. А о так называемых законах живописи, рисунка и композиции, говорите ненавязчиво, лишь как еще о некоторых технологиях, которые ему неплохо бы знать. Вдруг он, да и захочет ими воспользоваться для решения отдельной задачи, которую возложил на него Бог.

— Что вы можете сказать о своих картинах, сравнительно с теми, рядом с которыми они сегодня висят? — Спрашиваю я художницу.
— Сравнивать мои работы с работами Гугеля, Гороховой, Мурко нет смысла. Это асы. А я — только птенец из пуха с первыми перышками. Я сравниваю себя с прежней, робкой и послушной, всеобщей должницей и помощницей — и вижу, что нынче мне по силам ВСЁ! Поняла это, увы, рановато, когда большая часть моей жизни была уже скушана окружающим миром.

— В связи с этим, хотите что-нибудь пожелать читателям?
— Очень хочется, чтобы все женщины и все дети, как можно раньше узнавали: вы — люди, вы — боги, вы можете все. Нужно только всякий раз чуть-чуть поднапрячься. Чуть-чуть.
Прежняя «Я» говорила о себе с усмешкой, что я тот рак, который может послужить на безрыбье рыбой. А сейчас смотрю на свою книгу «Стихи о любви» и удивляюсь: это же классика! Неужто я это сумела? Весьма была собой удивлена, когда жизнь потребовала от меня писать вальсы и танго с вокалом, с аккомпанентом, инструментовкой, и они получились, И блестяще! И тогда, наконец, в 2006, хватило смелости взяться за кисть, о чем всю жизнь не позволяла себе мечтать. А взявшись, целый год не могла оторваться от изображений ромашек. Мир ромашек оказался космически огромным. Еще год это были картины сирени, много: одна за одной. С задачей — она должна пахнуть — вот тогда, я скажу себе, что нашла образ сирени. На третий год осмелела до пейзажей, до изображения воды, и, наконец, на четвертом году — до портрета. И тут же услышала от людей: «Портреты — твоя стихия! Продолжай писать портреты!». Да, теперь я знаю, что смогу написать портрет человека, в котором найду что-нибудь близкое. Так получилось с моей первой моделью. Несколько лет назад, еще в мой «ромашковый» период, мы небольшой группой готовили концерт по моей книге, и взаимопонимание наше было полным. Вдруг мне открылась удивительная красота ее черт, и возникло сильное желание написать портрет. Стала к этому готовиться. Потребовались годы. Наконец, овладев некоторой техникой, дерзнула приступить. И случилось удивительное: в процессе работы, пытаясь тончайшими оттенками, тончайшей кисточкой изобразить ее нежные черты, начала ощущать насколько тонок и глубок этот человек, насколько бережно нянчится он даже с малым проявлением красоты на Земле. Я поняла, что это — портрет Искусствоведа. «Портрет искусствоведа» — это Ирина Маслова (Рубашкина), человек высочайшей культуры и эрудиции.

Беседовал М. Барков