Он, как известно, ее очень любил. Любовь эта, как помнится, закончилась печально. И потому, находясь среди митингующих на Сахарова-стрит, вспомнил я известную фразу: «История случается как трагедия, а повторяется в виде фарса».

На митинге был, как известно, «Манифест свободной России». Зададим себе вопрос: «От кого или от чего мы захотели стать свободными?».
В 17 году мы тоже захотели стать свободными. Ведь как все начиналось: по Питеру с красными бантами гуляли родственники Николая Александровича Романова. Как пелось в песне: «Отречемся от старого мира, отряхнем его прах с наших ног». Конечный результат ужасает: в прах превратились десятки миллионов людей и не только в России.
Ясно, что ни одна революция не повторяет в точности другую, однако проследить некоторые параллели между ними бывает делом небесполезным. Сравним, к примеру, Февраль 1917 года и нашу нынешнюю «белую» (хоть революцией ее пока назвать вряд ли можно). Как известно, после Февраля в России возникло двоевластие: с одной стороны, образовалось буржуазное Временное правительство, с другой — рабочие и солдатские Советы.
Сейчас ситуация и непохожая, и похожая. Не будем лукавить: главное отличие от тех февральских дней, конечно, в том, что «царь» не отрёкся, не отправился смиренно под арест, а усидел, хотя в какой-то момент его трон отчаянно трещал и качался. И даже более того: пытается сейчас закручивать гайки, вводит закон «больше трёх не собираться», руками полицейских проводит обыски, аресты, допросы, а пресс-секретарь грозно обещает «размазать печень протестующих по асфальту»… Не сам, надо полагать, до этого додумался.
Ну, а буржуазное Временное правительство? Оно тоже налицо — хотя пока не видно его, но оно есть, оппозиционное правительство. У него имеется несколько имён или псевдонимов — «оргкомитет», вот теперь появилось новейшее самоназвание — «Свободная Россия». Интересно, не правда ли?
Но вот что интересно: эволюция нынешнего «оргкомитета» поразительно напоминает эволюцию того, старого Временного правительства 1917 года. Как известно, в первом составе «временных» тон задавали правые либералы — князь Львов (глава правительства), октябрист Гучков, кадет Милюков… помните про него говорили: «Кадет, красной шапочкой одет». Ну, точь-в-точь как Кудрин-Касьянов-Немцов, без стеснения, загромоздившие собой трибуну первых «болотных» митингов. Им приходилось слушать свист и улюлюканье части собравшихся, но ведь и их идейным предшественникам в Петрограде приходилось не слаще…
Вот какую «речугу» толкнул министр иностранных дел П. Н. Милюков 2 марта 1917 года перед моряками, солдатами и гражданами: «Я слышу: меня спрашивают: «Кто вас выбрал?» Нас никто не выбирал, ибо, если бы мы стали дожидаться народного избрания, мы не могли бы вырвать власти из рук врага. Пока мы спорили бы о том, кого выбирать, враг успел бы организоваться и победить и вас, и нас. Нас выбрала русская революция! " Не больше, не меньше.
Поэтому и члены нынешнего пресловутого «оргкомитета» вряд ли сумели бы столь виртуозно объяснить гражданам, почему именно их седалища, безо всяких там «честных выборов» и альтернативных голосований, заполнили собой этот руководящий орган современного революционного действия.
Как известно, в первый состав Временного правительства был включён один-единственный социалист — эсер Александр Фёдорович Керенский, на пост министра юстиции. Точно так же и в состав нынешнего буржуазного «оргкомитета» согласились включить одного «красного» — в лице Сергея Удальцова. Руководителя «Левого фронта», который был в союзе с коммунистами, а теперь опять стал социал-демократом.
А Александр Керенский не только не был заранее уполномочен Петроградским Советом или своей партией на вхождение в правительство, но даже более того, прямо нарушил решение исполкома Совета о неучастии революционной демократии в новом правительстве. С этого и началось падение правительства, утрата его авторитета. Как вспоминал современник: «Керенский с первого же момента совершенно оторвался от демократических организаций… вращаясь исключительно в буржуазных сферах и среди своих друзей более чем сомнительного демократизма. Керенский действовал так, как бог ему на душу положит… Для этого нужны были именно импульсы „бонапартика“, игнорирующего общественность. Во всяком случае, такое поведение было из рук вон. Керенский ни о чём не спрашивал Совет, но Совет отвечал за Керенского».
Конечно, дело тут было не только, и даже не столько в личных качествах и «импульсах» Александра Фёдоровича, а в том, что «министрам-капиталистам» совершенно не нужен был полноценный представитель народных масс в правительстве. Их более чем устраивал «декоративный» социалист, представляющий-де-факто только самого себя, чтобы прикрыть его фигурой собственную сугубо антинародную и антиреволюционную политику. И Керенскому — хотел он того или нет — приходилось «соответствовать».
И самое страшное, По мере того, как Александр Фёдорович отрывался от революционной демократии и (де-факто) правел, его личная власть в правительстве стремительно росла. Вскоре, после народных волнений, Керенский занял гораздо более значимый пост военного министра, и, кроме него, в число министров вошли другие социалисты. Правда, на политику правительства в целом это ни в малейшей степени не повлияло…
А ведь согласитесь, что пост военного министра в условиях воюющий страны — это ключевой пост. И честно говоря, Керенский сделал немало, чтобы уничтожить армию и Россию.
Нечто похожее на тогдашнюю майскую ситуацию 1917 года мы наблюдаем сейчас в нашем теневом «временном правительстве». Тогда, в 17-м, ветер народного протеста «сдул» непопулярных правых министров Гучкова и Милюкова. Сейчас протестующие массы заметно полевели и радикализировались, и выдвигать на трибуну ораторов типа Кудрина становится прямо небезопасно — глядишь, народная толпа прорвёт предусмотрительно выставленную вокруг трибуны охрану и забросает своих «горячо обожаемых» вождей тухлыми яйцами, или чем-нибудь ещё похуже. Сам тому свидетель.
И вот на первый план на трибуне выдвигается «красный» Сергей Удальцов, которому даже доверили открывать митинг 12 июня, и произнести большую вступительную речь. По моим личным наблюдениям, в глазах протестующих Удальцов, остается «леваком», «красным», самого что ни на есть пламенно-революционного накала, и это отчасти примиряет их с тем, что после него к микрофону приникают всё те же смертельно опостылевшие физиономии — Немцов, Касьянов и другие экзотические личности.
На митинге 12 июня впервые — не только на плакатах, а в выступлениях с трибуны — столь громко и явно прозвучали социальные лозунги. Защитить науку, образование — настойчиво требовал студент-представитель «научной» колонны. Сергей Удальцов перечислил основные социальные требования левых, которые были поддержаны митингующими. О социальных требованиях заговорил даже — и смех, и грех! …Борис Немцов. А некоторые ораторы вспомнили не к месту и экологические проблемы. Так сказать, «сапоги всмятку».
«Отстал» в этом плане Навальный, который, во-первых, не пришёл на митинг, законопослушно отправившись на допрос в прокуратуру, а во-вторых, выступил (в видеозаписи) в своём излюбленном беспредметном жанре: «у попа была собака — да или нет?.. он её любил — да или нет?..« — только теперь под музыку.
Не услышал я ни слова про вступление России в ВТО, о деградации образования и медицины, росте цен на товары первой необходимости, сокращении бюджетных мест в вузах, принуждение граждан оплачивать капитальный ремонт из собственных средств, росте цен на бензин.
А ведь это сейчас, пожалуй, самые насущные, острые вопросы. Как же можно было об этом промолчать?
По расхожему мнению, нынешнее «теневое правительство» — еще одна линия обороны Кремля и всей правящей элиты, на тот случай, если первую линию обороны придётся временно сдать. Интересно, найдётся ли сейчас среди революционной оппозиции кто-нибудь, кто выговорит на новый лад старую формулу Ульянова — Ленина: «Наша тактика: полное недоверие, никакой поддержки новому правительству; Керенского особенно подозреваем; вооружение пролетариата — единственная гарантия…»?
Но есть объективный расклад социальных сил, преодолеть или отменить который не дано никому… точно так же, как это было и в мае 1917-го.
В общем, коалиция Февраля налицо. Остаётся спросить: а где же коалиция Октября? Ведь Октябрь тоже творился отнюдь не одной только РСДРП(б), а довольно пёстрой коалицией партий и групп, включавшей народников, левых эсеров, максималистов и анархистов…
В состав первого ленинского правительства входил даже член партии октябристов, ярых врагов большевиков, ставший заместителем наркома.
Так что, нас ждут веселые времена. Кажется, мы опять повелись на прогнивший лозунг: «Без царя, а правительство рабочее»!
Зачем еще раз наступать на те же грабли?

В.Васильев