№ 84 от 01 сентября 2012 На главную
Во всем виноват Толстой


«Истинный защитник России — это история. Историей в течении трех столетий разрешаются в пользу России все испытания, которым подвергает она свою судьбу». Ф. Тютчев


КУТУЗОВ, ОКАЗЫВАЕТСЯ, НЕ НОСИЛ ПОВЯЗКУ НА ГЛАЗУ
Бородинская битва, 200-летие которой отмечается 26 августа (7 сентября) 2012 года — пожалуй, единственное крупное сражение в истории, которое обе стороны рассматривали и продолжают рассматривать как свою победу.
По всем канонам тогдашней военной науки, победили французы, поскольку поле боя осталось за ними, а русские отступили. Армия Кутузова потеряла больше людей, хотя она оборонялась, а войска Наполеона атаковали. Единственное исключение — длившийся с 12 до 14 часов рейд кавалеристов Уварова и Платова по неприятельским тылам, заставивший французов временно оттянуть силы, штурмовавшие батарею Раевского. Однако русская армия осталась непобежденной, полностью сохранив боеспособность. Так говорит официальная история. Но как у любой войны есть две истории: одна официальная, которую пишут власти, и другая, которая лежит где-то в столах ученых, и ждет своего часа.
Приведем небольшую историческую справку: неожиданное решение Кутузова, оставить Москву, привело к гибели десятков тысяч мирных жителей и раненых солдат и офицеров. В Москве погибло более 30 000 раненых русских солдат и офицеров. Огромное количество вооружения, в котором нуждалась российская армия, была оставлена в Москве. А это 156 орудий, 74974 ружья, 39846 сабель, 27119 артиллерийских снарядов, 108712 единиц чугунной дроби, 608 старинных русских знамен и более 1000 штандартов. По официальным данным оружия в Москве осталось на 2.172.412 тогдашних рублей…» Где же тут элементарный расчет и забота о солдатах — «святой серой скотинке», брошенных гореть в пламени рукотворного московского пожара?
ВО ВСЕМ ВИНОВАТ ТОЛСТОЙ?
Уж так случилось, что войну 1812 года мы изучаем по романам гениального Льва Николаевича Толстого. Но Толстой писатель, а не ученый-исследователь. Талант писателя не может заменить нам исторической правды.
Почему в нашем коллективном национальном сознании не угасает память о Бородинском сражении, главной битве Отечественной войны 1812 года? Просто есть в нашем российском организме «нервные узлы», благодаря которым мы чувствуем себя великим народом, а не толпой. Бородино — такой нерв.
На рассвете 26 августа 1812 года, перед началом сражения, каждый русский солдат получил, как принято, 170 граммов водки и порцию каши с мясом и салом. У французов же был другой обычай — готовиться к бою, как к празднику, поддерживая свой дух бурным весельем. Помните Лермонтовское: «…И слышно было до рассвета, как ликовал француз».
«Воины, вот сражение, которого вы так долго ждали… Победа зависит от вас… Она нам необходима. Она даст нам все нужное», — распинался перед своим войском Наполеон. Мог бы и всплакнуть, знал, что война идет вопреки его плану. Хотя, был ли он у него? На русской же стороне была необыкновенная тишина. Тут каждый и так знал, что будет стоять насмерть. Перед линией русских позиций пронесли икону Смоленской Божией Матери, и все, припадая к родной земле, горячо молились, взывая к Покровам Богородицы. А как быть с теми, кто не считал себя православным. Когда после сражения к Кутузову обратились с вопросом, отпевать ли погибших в бою татар, светлейший не раздумывая приказал: «Отпевать!». А как же иначе? Это было отчаянное кровавое побоище, каких мало знала человеческая история. Причем, бились не русские с французами, а многие народы, ибо армия Наполеона на три четверти состояла из европейцев разных мастей — саксонцев, баварцев, вестфальцев, неополитанцев, голландцев, итальянцев и, конечно, поляков. Был в бою и так называемый, «Русский легион», численностью 8 000 человек.
По жестокости Бородинскую битву можно назвать «средневековой». Бойцы уничтожали друг друга не столько из орудий, сколько рубились насмерть холодным оружием, а то и шли врукопашную. К исходу дня 26 августа, 7 сентября по новому стилю, поле битвы было устлано ужасающим покровом из тел погибших — изрубленных, разорванных пушечными ядрами. Людское безумие остановило только закатное солнце.
ПРАВДА И ВЫМЫСЕЛ
По последним данным, в Бородинском сражении столкнулись около 155 тысяч русских бойцов с 640 пушками и 134-тысячное французское войско с 587 первоклассными орудиями. Скорректированы ура-патриотические данные советских времен, и теперь считается, что Наполеон потерял в Бородинском сражении 28 тысяч человек, тогда как русских погибло вдвое больше. В это легко верится, ибо стояли насмерть.
Итог сражения был уникальным: обе армии, русская и французская, уверенно объявили себя победительницами. Кутузов послал соответствующее донесение царю, но победу праздновал и Бонапарт. Правда, ощущение этой победы для него было неполным, ибо обратить русских в бегство не удалось, и в конце битвы они стояли также несокрушимо, как и в начале. Эта победа удручала французов, она имела некий привкус, дающий повод для беспокойства.
И все же ворота Москвы были открыты. Наполеон надеялся морально сломить русских восшествием в первопрестольную.
Роман Льва Толстого «Война и мир», считающийся вершиной русской литературы, породил один навязчивый национальный стереотип.
По мнению Толстого, победу над Наполеоном в легендарной кампании 1812 года русским обеспечили не полководческое умение и не превосходство армии, но случай и импровизация, долгая зима и большие расстояния. Если русские в «Войне и мире» и превосходят чем-то противников, то только способностью осознавать, насколько они беспомощны перед лицом природы и истории, и действовать в соответствии с этим. По Толстому, ошибка Наполеона заключалась в том, что он верил, что он руководит событиями. Только правда о войне далека от мыслей Льва Николаевича.
Мы привыкли называть войну 1812 года «отечественной». Это определение очень ко многому обязывает. Однако простите, ни одно из сословий российской империи в 1812 году такой обязанности за собой не обнаружило. Никто ни с кем не стал объединяться перед лицом «общего врага». В 1812 году началась настоящая гражданская война. Крестьянские бунты охватили 32 губернии — это несравнимо большая территория, чем театр военных действий. Целые уезды объявляли о переходе в подданство Наполеона, чего он совсем не хотел. Во время подавлений восстаний православные солдаты проливали кровь православных крестьян и горожан по приказу православного же Кутузова, который в это время, занимался не подготовкой армии к зимнему походу, а, как отмечают некоторые историки, впал в прелюбодеяние с молодой девочкой. Крестьянские бунты мгновенно вспыхнули как в центральных губерниях, таких как Московская, Смоленская, Витебская, Могилевская, Минская, так и в отдаленных — Вологодская, Пермская, Тамбовская, Саратовская, Оренбургская. А что же православная церковь? Святейший Синод констатировал, что «две трети духовенства по Могилевской епархии учинили присягу на верность врагу». Архиепископ Витебский и Могилевский Варлаам повелел всей епархии называть «впредь… в благодарственных молебствиях вместо Александра французского императора и италийского короля великого Наполеона». Православные священники Смоленска встречали Наполеона со всевозможными знаками покорности; в Минске епископ отслужил торжественную обедню, в Подолии и на Волыни церковники раздали прихожанам листки с текстом «Отче наш», где «вместо имени бога вставлено имя императора французов». Ну, хорошо, в России было 98,5% населения неграмотных и несознательных крестьян, но, а что дворянство?
Вот, например, безоговорочное свидетельство князя С. Г. Волконского: «В годину испытания… не покрыло ли оно себя всеми красками чудовищного корыстолюбия и бесчеловечия, расхищая все, что расхитить можно было, даже одежду, даже пищу, и ратников, и рекрутов, и пленных, несмотря на прославленный газетами патриотизм, которого действительно не было ни искры…».
И тогда у нас уже вырисовывается ответ на простой вопрос: вот наполеоновские силы в количестве менее 160 тыс. вступают в исконно русские территории (те, что после Смоленска: ведь наши историки любят не замечать «неудобные» для «отечественности» войны, но огромные регионы нашей Родины, перешедшие на сторону Наполеона целиком!). Сто шестьдесят тысяч, это мелочи для армий того времени. И где же весь этот могучий русский народ, который встал и спас православное отечество, путем нападения на армию Наполеона? 160 тысяч измотанных, голодных солдат, которые боятся отходить от Старого смоленского тракта на фуражировку, потому что не имеют нормальных карт местности. Где же наши «чудо-богатыри»? Где эти герои фильмов, к примеру «Гусарская баллада?» Где-то русское поле на котором легко могут поместиться все эти несчастные французы, и где их поставят в нужную позу невиданные русские?
Может быть, русским патриотам-крестьянам тяжело бороться с «басурманами» только силой духа и рогатиной? Но почему тогда ничего не смогла сделать вооруженная до зубов армия?
Ответьте мне еще на один простой вопрос: почему русские, имея численное превосходство, около 155 000 чел. И 640 орудий против менее 135 000 при 587 орудиях у французов и находясь в укрепленной позиции, проиграли Бородино? Ведь Кутузов даже икону театрально по всему строю носил с превеликим пафосом! У победивших в бою французов, отмечу, священников и икон при армии не было! Где тот «русский дух», который все побеждает? Французы взяли все укрепления, около 2000 пленных, и заставили русских отступить с большими, чем у себя потерями: более 50 тыс. у русских и в районе 35 тыс., у французов. При этом Наполеону даже не понадобилось вводить в дело 21 тыс. Гвардии. И снова зададимся вопросом: почему же 14 сентября 1812 года 275 547 москвичей, и более ста тысяч православных солдат не смогли защитить укрепленный город от 93 тыс. измотанных французов? Далее — страшные факт: в Москве заживо сгорели десятки тысяч русских раненых, которых Кутузов не соизволил вывезти. Думаю, что более говорить об «отечественной» войне уже не представляется разумным.
Екатерине и Павлу в страшном сне не могло прийти в голову, что иностранная армия может занять Москву! Это устроил «благословенный» Александр, который удовлетворял за счет жизней сотен тысяч русских свои личные завистливые амбиции и играл на руку Британии. Это Александр в 1806 году (!) созвал ополчение не для защиты родины, а для интервенции во Францию, это Александр приказал ручному Синоду объявить анафему католику и «жидовскому лжемессии» Наполеону, потом был вынужден в Тильзите целоваться с Наполеоном на плоту, вручая ему орден Святого Андрея Первозванного), это Александр не стал выполнять условия мира, до которых сам довел, это он спровоцировал войну 1812 года и трусливо сбежал от армии, приказав отступать до зимы!
Я глубоко уверен, что «принципиальность» — в том числе и в отношении темы 1812 года, когда русский народ пал жертвой дурости царя и сыграл на руку британскому кабинету, это дело касающееся многих. Россия часто натыкается на одни и те же грабли.
И всегда наш народ ценной миллионов жизней своих выручает государство из беды. А оно ему платит так, как в своем манифесте объявил император Александр: «Да получат они свою мзду от бога»!
Мзду и получили!

В.Васильев

Проголосовать за эту статью: