Доктрина продовольственной безопасности России, принятая в 2010 году, обязывает добиться производства внутри страны 95% зерна, 90% молока, 85% мяса, 80% растительного масла, не менее 80% сахара. Сегодня до этих показателей, за исключением разве что зерна, — как до Луны. Поэтому Россия ежегодно тратит десятки миллиардов долларов на импорт продовольствия, поддерживая не своего, а зарубежного производителя. Так, 40% всех колбас, сосисок, консервов и котлет производится сейчас из импортного мяса.

В минувшем году, по данным Росстата, в страну, не считая чая, кофе, злаковых, кукурузы и т. д., было ввезено мяса на 5,3 млрд долларов, молока — на 0,75 млрд, сливочного масла — на 0,6 млрд, сахара-сырца — на1,7 млрд, масла подсолнечного — на 130 млн долларов. В натуральном выражении это миллионы тонн продуктов питания. Россия сейчас обеспечивает себя продовольствием лишь на треть. И хотя другие эксперты считают, что в продовольственную кабалу мы еще не попали, сегодняшнюю ситуацию с продовольственным обеспечением можно охарактеризовать как критическую.
Дело ведь не только в цифрах. За два десятилетия реформ, которые в начале и в середине 90-х свелись к «разукрупнению» колхозов и совхозов, были разрушены крупные механизированные предприятия, являвшиеся центрами жизнеустройства деревни, от 48 тысяч крупных коллективных хозяйств осталась пятая часть, страна утратила 7 миллионов квалифицированных работников сельского хозяйства. Их осталось 2,5 миллиона. Другими словами, почти полностью оказался разрушенным сам фундамент, на котором держался весь аграрный сектор.
Надежды на то, что страну накормит фермер, не оправдались, да и оправдаться не могли. По подсчетам академика Нартова, сегодня фермеры владеют более 6% пашен России, а их зерновой, овощной, фуражный, семечко-масличный вклад в производство равен 2%.
По производительности труда Россия в 8–10 раз отстает от стран Евросоюза, США, Канады и Израиля, где сельхозпроизводство сосредоточено на крупных аграрных предприятиях. У нас же более половины продукции животноводства сейчас дают частные подворья, на которых главным «двигателем прогресса» остаются лопата да вилы. Какая там компьютеризация ферм, когда из-за диспаритета цен на промышленные и сельхозтовары фермеру не на что починить транспортер для удаления навоза.
Кто-то скажет, что и в России есть удачные примеры фермерского хозяйствования. Возможно. Но массовый характер они однозначно не носят, а из фамилий «успешных» землевладельцев вспоминаются лишь братья Цапки из печально известной кубанской станицы Кущевская. Зато примеров, как разоряются мелкие и средние хозяйства, не в силах рассчитаться с кредитами, как душат мелких фермеров местные чиновники и криминал, хоть отбавляй.
С советских времен от поголовья крупного рогатого скота осталась только половина. Поголовье свиней сократилось в 2,3 раза, овец — в три. Мясное животноводство мало привлекает бизнес, потому что если и получишь прибыль, то не скоро. В итоге из всего поголовья крупного рогатого скота мясное стадо не дотягивает и до двух процентов.

Сейчас Россия производит около 2 млн тонн мяса в год, а завозит около 1,5 млн. С вступлением страны в ВТО поток импорта наверняка увеличится. Президент и премьер не устают успокаивать аграриев, что никакой опасности в открытии границ нет, однако реальность такова, что по требованию лидеров Всемирной торговой организации на каждый килограмм мяса у нас приходится всего 5 рублей помощи. В странах ЕС, США, Канаде — в 3–4 раза больше. Это значит, что продукция отечественного агрокомплекса будет неконкурентоспособной по цене, сотни ферм просто разорятся, а тысячи крестьян пойдут по миру.

На фоне этой не такой уж далекой перспективы оптимизм чиновников Минсельхоза, размышляющих над продовольственной проблемой в глобальном мировом масштабе, выглядит, по меньшей мере, как-то странно.
В 2009 году производство сельскохозяйственной продукции составило немногим более 60% от среднегодового уровня за 1986—1990 гг. И это не смотря на то, что в 2008 году получен рекордный для постсоветской России урожай зерновых. Такое падение производства обусловлено неэффективными способами проведения экономической реформы в целом и аграрной в частности. Но полки магазинов остаются переполненными. Это происходит, во-первых, из-за снижения потребления населением продуктов питания почти в 1,5 раза (исключениями являются такие малоценные продукты питания, как хлебные изделия и картофель, потребление которых несколько выросло, несмотря на существенный рост цен). Во-вторых, наиболее важной причиной данной ситуации является все более возрастающий импорт сельскохозяйственной продукции, объемы которого превысили все допустимые нормы и уже напрямую угрожают безопасности страны.
Сейчас на душу населения в России производится за год 43 кг мяса и 194 кг молока, а физиологически обоснованная норма потребления на одного человека составляет не менее 81 кг мяса и почти 400 литров молока.
По подсчетам ученых-экономистов, медиков, диетологов суточное потребление на одного человека в России составляет в среднем 2200 ккал (2590 ккал — в 1990 году). Мы уже отстаем от Африки, где в среднем потребляется 2300 ккал. В США и ЕС уровень калорийности питания составляет 3500–3600 ккал. По международной классификации Всемирной продовольственной организации (ФАО), питание на уровне 2150 калорий характеризует условия постоянного недоедания. Нормальным же уровнем для человека является 2600 калорий, т. е. население РФ не обеспечено нормальным уровнем питания.
Пищевая ценность потребляемого россиянами продовольствия по сравнению с дореформенным периодом снизилась почти на четверть. Дореформенный уровень потребления мясо- и молокопродуктов в ближайшие 5–7 лет, видимо, не будет достигнут.
Это объясняется тем, что за годы реформ производство основных продуктов питания в России неуклонно сокращалось. По сравнению с 1990 г., среднестатистический сбор зерна снизился в 2,5 раза, сахарной свеклы — в 3 раза. Таким образом, сегодняшняя Россия очень сильно не дотягивается до планки продовольственной безопасности.
Есть такое выражение: «Будет хлеб, будет и песня». Некогда труженики Раменского АПК были известны на всю огромную державу. Это был хорошо организованный агропромышленный комплекс, продукция предприятий которого поставлялась на столы москвичей и жителей Подмосковья. Но это было в прошлом.
Что сегодня представляет собой сельскохозяйственное производство, например, в Раменском районе?
Население района приблизилось к четверти миллиона человек и продолжает расти. То есть, трудовых ресурсов у нас выше крыши. А в сельском хозяйстве работает менее полутора тысяч человек. Непосредственно заняты производством сельхозпродукции чуть более трети. Так вот на середину сентября в районе скошено и обмолочено 350 гектаров зерновых и зернобобовых, намолочено 760 тонн, при средней урожайности 21,9 центнера с гектара. Это почти на 6 центнеров меньше областного показателя. Район занимает 23 позицию по этому показателю среди муниципальных образований. Грубо говоря, в районе похерено производство зерна. А раз нет производства зерновых, то говорить об успешном развитии агропрома за гранью здравого смысла.
На сегодняшний день, как утверждает статистика, поголовье коров в районе насчитывает 3899 голов. Район занимает 13 место по этому показателю в области. Валовый надой не достигает 60 000 тонн, удой составляет 15,2 литра, и район занимает всего лишь двадцатое место в области. Это не показатели, это слезы. Это означает, что отрасль животноводства находится в упадке. Разделите 60 тысяч тонн на четверть миллиона населения. А свиноводства, как отрасли, в районе вообще нет.
По области средняя цена картофеля 7563 рубля за тонну, в районе 3143, капусты 6151 рубль за тонну, раменские крестьяне отдают за 3145 рублей, моркови 6432 рубля средний областной показатель, в районе чуть больше 4000. Прямо благотворительность какая-то. Странно выглядят цены реализации КРС — разница составляет почти 11 000 рублей за тонну. Молока — 700 рублей. Можно придти к выводу — разграбление крестьянских хозяйств идет ускоренными темпами, да и распродажа земли — тоже…
Так что заграница нам поможет: без заграницы нам — никуда!