Изо всех городов Подмосковья этот был для меня самым лучшим. И не только потому, что в Раменском живут дорогие и близкие мои друзья. Нет. Город манил к себе «необщим выражением лица», которое сумел удивительным образом сохранить, несмотря на революцию, войны и перестройку. Сохранить атмосферу русскости, неторопливости, необъяснимого присутствия Божественной благодати — все это просто забирало меня в плен: парк, озеро, старинные здания фабрики, школы, больницы и сады, сады, сады. Прошлое здесь мирно уживалось с современностью, и яркую самобытность города Раменского, неповторимый его облик нельзя было не заметить и не полюбить.

Судьба распорядилась так, что я не была в городе почти десять лет. И вот после долгого перерыва, волнуясь, еду на встречу с дорогим мне городом. И предвкушаю: вот сейчас я увижу арочные окна вокзала — единственного в своем роде вокзала в Подмосковье, который так точно открывает главное в архитектуре города. «Конечно, — думала я, — меня встретит полноводное Борисоглебское озеро, ведь наверняка уже восстановили старую водосборную систему. И уже наверняка сияют все пять глав прекрасного храма Живоначальной Троицы, а на любимой Первомайской (надеюсь теперь переименованной), наконец, отреставрированы и отмечены мемориальными досками три драгоценных дома. В одном из них жила Елизавета Павловна — вдова первого русского директора бумажно-прядильной фабрики Федора Михайловича Дмитриева, сделавшего Раменское гордостью России. Подумать только! В 1876 году, когда страну уже начали трясти забастовки рабочих, недовольных условиями труда и быта, фабрика на Международной выставке в Брюсселе была награждена Почетной золотой медалью «за высокие достижения в гигиене труда и санитарной работе на производстве и в условиях быта рабочих».
А два других дома по Первомайской улице принадлежали священникам Троицкой церкви, арестованным в 1938 году по ложному обвинению и расстрелянным на Бутовском полигоне. Оба они были в 2001 году канонизированы как святые новомученики — о. Сергий (Белокуров) и о. Александр (Парусников). Да, думалось мне, не каждый город может похвастать, что имеет таких святых заступников перед Господом, и, конечно, в Раменском трепетно сохраняют и их дома, и сады. Ведь во всех трех этих домах, каждый из которых был бы гордостью любого города, и поныне живут потомки ревностных самоотверженных радетелей за Веру и Отечество.
Но вот я в городе, и что же? Вокзала уже нет. Почему? Если он был неблагоустроен, разве нельзя было, сохранив само здание, просто переоборудовать его, как это делают во всех странах мира, где людям дорога своя история?
И как же тяжело было увидеть полуразрушенные корпуса фабрики с выбитыми окнами, запущенный забор вокруг них! А ведь именно фабрика над озером — свидетельство более чем столетней славной истории города. Неужели никак нельзя сохранить его для себя, для детей, внуков и правнуков, разместив там, например, художественную галерею или музей?
Следующим потрясением оказался Троицкий храм, все так же без пяти куполов и с навсегда остановившимися часами на колокольне. Почему?
Но и сам город было мне трудно принять. Понастроенные со всех сторон высокие здания, иногда почти у самой дороги, непонятное обилие торговых центров, резко уменьшившееся количество зелени, «съеденной» стройками. Зачем столько высоток и столько торговых центров? Скорее всего, решила я, в городе за это время открыты какие-то большие промышленные предприятия. Иначе где же найдут работу все жители этих домов, кто обеспечит их лечение, нормальную работу общественного транспорта, культурную жизнь? И почему, строя прямо в парковой и лесной зоне, (а парк за эти годы уже стал намного меньше) оставили «в живых» недостроенный монстр на Красноармейской улице, съевший в свое время кусок великолепного сада? С ужасом увидела я играющих на его крыше подростков: неужели никто не боится несчастья? Почему дом не снесен?
Но главное ждало меня впереди. Рядом с этим «скелетом» я увидела новую большую стройку, «откусившую» уже куски садов у домов новомучеников о. Сергия и о. Александра, садов, из которого верующие несут яблоки в храм на Преображение. Что это строят? Культурный центр с театром, концертным залом, новым помещением для центральной районной библиотеки, гимназию, школу, больницу или родильный дом? Нет, оказывается, еще один торговый центр.
И оказывается, что существуют даже планы, вообще снести дома и уничтожить сады на Первомайской, чтобы создать Соборную площадь, а на ней поставить памятные знаки новомученикам. Не хочется верить, но если предполагается закатать в асфальт подлинные, чудом сохранившиеся свидетельства высоты человеческого духа и духовного подвига, священные для тех, кто любит Родину и свою историю, то мы все должны, просто обязаны, остановить произвол и не допустить этого кощунства.

Елена Юдаева